Мост Верразано - Страница 81

— Как полагаете, еще люди будут нужны?

По тому, как он спрашивал, Амалия поняла, что с людьми у него неважно, и пришлет он специалистов не первоклассных, и те, скорее всего, окажутся обузой. Поэтому вместо ответа спросила:

— У вас ведь тоже готовность номер один?

— Это так. Может быть, лучше эвакуировать наших подопечных оттуда?

— Да, за рабочих — страшно, — честно ответила она. — Три десятка душ, ни в чем не виноватых… Но эвакуироваться.. Нет, пока не выйдет.

Ренн вежливо улыбнулся и вдруг спросил:

— Вам, дорогая фройляйн, вам не страшно это?

Она пожала плечами. Сказать «не страшно» было бы неумной бравадой, а объяснять ему, что вообще-то ей совсем не страшно, что она об этом не думает, и только очень редко, в какие-то непредсказуемые секунды, чаше всего на закате, ее обливает ужасом смерти, как ледяной водой… Зачем?

Немец посмотрел на нее, вздохнул и сказал, что гранатометы и противогазы доставит его заместитель. О переезде оного через границу фройляйн будет извещена. В высшей степени приятно было познакомиться, он еще побудет здесь — посмотрит, нет ли за нею преследования.

А потом Амалия заехала в магазин — прикупила себе белья; слабость у нее была к бельгийскому кружеву…

Берт выслушал новость с такой непроницаемой рожей, будто уже нацепил противогаз. Проговорил, неприятно пришепетывая:

— Уехать не хочешь, амазонка?

— А я на службе, — мгновенно выпалила Амалия. — Деньги получаю немалые. А ты не хочешь уехать.

Он заходил по спальне туда-сюда, набычившись. Остановился.

— Из-за службы не хочешь или из-за меня? Отвечай!

— Тебе не все равно, буйвол ты этакий?

— Отвечай, кому сказано!

— И то, и другое, наверное. Не знаю.

— За рабочих страшно, — вдруг сказал он совершенно ее словами, словно мысли прочел. — А предупредить нельзя — разбегутся.

— Ну и пусть себе… Не предупреждать, просто распустить, а?

— Рас-пус-тить.. А что… Ладно, обезьяна, посоветуюсь с Роном.

С Томасом разговор состоялся уже поздним вечером, когда были доставлены два ящика — с гранатометами, двенадцать одноразовых, и противогазами. Амалия еще раз с удовольствием отметила аккуратность немецких коллег: помощник Ренна словом не обмолвился о тревожной ситуации — похлопал своих парней по плечам и спинам, поужинал с аборигенами и отбыл в темноту. Так что дружочек Томас испытал шок, когда распечатал первый ящик с надписью «Осторожно! Фарфор!» и надлежащими фабричными наклейками.

— Оа-ля-а-ля-я! — пропел Томас тирольским голосом. — Маманя, какие игрушки, как мы пели в детстве. Что-то ожидается, Амми?

Выслушав ее рассказ, заметил: «Небогатая информация У тебя есть план?» Узнав, что план будет завтра, сунул в карман инструкцию к гранатомету и отправился на мельницу, где вахту нес Баум.

Штука в том, что работы над невредимками оставалось минимум на неделю, и до тех пор отпускать рабочих было нельзя Поэтому ограничились тем, что на мельницу и чердак затащили изготовленные к бою гранатометы. И Умник снова погнал Петера на утиный завод с категорическим требованием: доставить колеса в течение недели. Заплатить любые деньги, но доставить. А сам принялся возиться с «мерседесом», готовя крепление для Невредимки.

У них были два «мерседеса» последней модели — полноприводные и с корпусом повышенной жесткости.

Амалия пока не разобралась, почему такая спешка с подготовкой этих машин. Понимала, конечно, что с Невре-димкой автомобиль должен стать настоящим танком — но как его применять? Наезжать, что ли, на противника? Эффект «стальной перчатки» она помнила очень хорошо, и с третьим законом Ньютона все понятно, но… Впрочем, у нее хватало сиюминутных забот. Теперь они наблюдали за дорогой в две пары глаз, днем и ночью; ночи, слава Богу, стали не такие длинные. И ей все время хотелось спать: весенний авитаминоз. Амалия велела парням есть фрукты — в приказном порядке, фрукты и салаты, — и чтобы никто не воротил нос. Парни посмеивались и ели. Трое из них, как она заметила, стали мрачноваты.

Они нанимались охранять, а не умирать за каких-то американцев, вот ведь какая штука. Поняв это, Амалия сделала то, что следовало сделать давно: попросила Ренна, чтобы жалованье всей команде повысили втрое, И, получив согласие, представила себе физиономию Мабена, скуповатого своего шефа; перекосился, наверное, — так куда ему деваться?

Амалия осунулась за эту неделю и чувствовала, что даже осанка у нее изменилась: впервые в жизни на голову свалилась такая ответственность. Да, Томас — хороший парень и серьезный специалист, но он тоже не готов к работе в экстремальной ситуации, в такой, как сейчас: когда тебя могут атаковать неизвестно какими силами и каким способом, а способов может быть десяток. Или два десятка. Могут ударить ракетами с вертолета, но могут и подползти с бомбой по-пластунски, или прорваться на грузовике, или броневике, или россыпью по полю, или подсунуть бомбу в автобус, на котором приезжают рабочие, в пикап «фольксваген», на котором ездит кухарка. Могут купить кого-нибудь из рабочих, чтобы он протащил пару керамических гранат.

В день, когда Петер должен был привезти колеса для «мерседесов», Амалия позвала Томаса на «пост номер один» — на верхнем ярусе мельницы. День, как и предыдущие, был ясный, сухой, как хворост. Над пустошью висело пыльное опаловое марево, низкое солнце косо освещало кочки, покрытые прошлогодним бурьяном; из-под него неуверенно пробивалась салатно-зеленая травка. Внизу, в открытых воротах сарая, стоял Умник и что-то втолковывал слесарючрайнмастеру Адриану — тот кивнул и торопливо ушел в цех.