Мост Верразано - Страница 17

Их руководитель, господин Мабен, выслушал доклад Майка по телефону, хмыкнул и сказал, что свяжется с ними в течение вечера и даст указания на дальнейшее. Велел еще раз осмотреть машину при солнечном свете — не в мотеле — и доложить о результатах.

В Нью-Йорке было около семи вечера, и Мабен знал, что Си-Джи еще на месте. Поднялся к нему, доложил о происшествии и получил приказ прекратить пробег. В самом деле, электромобиль уже пробежал пять тысяч миль, и лишняя тысяча ничего не прибавила бы. Немедленно из Детройта выехал трейлер-фургон, разумеется, оборудованный радиотелефоном, чтобы согласовать место рандеву.

Пауза кончилась, настало время действовать.

Си-Джи начал действовать тем же вечером, отложив возвращение домой. Он подключился было к информационной сети, но когда настало время вводить пароль, передумал и поставил диск «Энциклопедии Британника», Почитал, задумчиво побарабанил пальцами по столу, взглянул на телефон. Доблестная госпожа Карринтон была еще на месте, и Си-Джи попросил ее пригласить заведующего Отделом общих исследований — было в компании и такое подразделение, завзятые бездельники, по мнению остальных служащих. Как ни странно, заведующий бездельниками тоже был на месте. Он получил распоряжение; выяснить, какие есть в мире серьезные месторождения циркония — именно серьезные. Информацию отпечатать, не сохраняя в памяти компьютера. Заведующий — лысоватый молодой человек, кроткий и застенчивый — сказал, что попробует найти пишущую машинку. Отпустив его, Си-Джи попросил мисс Каррингтон вызвать в Нью-Йорк господина Рональда Басса, а затем на добрых полчаса погрузился в задумчивость.

Следующие несколько дней были отмечены тем, что круг посвященных в тайну расширялся. Директор опытных производств получил указание очистить один из его цехов под производство тягового аккумулятора. Это его удивило, но не слишком сильно, поскольку он, как и многие другие, знал, что «Дженерал карз» участвует в программе Департамента энергетики по разработке электромобиля и даже получила аванс под этот проект. Рональд работал с проектным отделом, готовя заполнение опытного цеха; через неделю они намеревались представить спецификации станков, электропечей и прочего оборудования. Под сборку электромобилей отводился еще один цех, в котором до недавнего времени собирали микрогрузовики. Это опытное производство должно было выпускать до тридцати машин в сутки — на самое первое время. Немного, очень немного, но цена единицы получалась по калькуляции высокая, поскольку килограмм чистого циркония стоил безумно дорого, а на один генератор Эйвона требовалось пять килограммов. Но если бы цирконий и стоил дешево, массовое производство все равно не удалось бы развернуть — экзотического металла просто не хватило бы на миллион машин в год, его мало добывали и еще меньше выпускали в химически чистом виде, необходимом для генератора.

Массовое производство не слишком беспокоило Си-Джи. Он уже успел выяснить, что запасы рудного циркония достаточно велики, и не сомневался, что в скором времени добрая часть этих запасов будет принадлежать ему — лично ему, а не корпорации, между прочим. Его брокеры спешно покупали рудники и рудоносные земли, затея не из дешевых, но дело того стоило, даже если проект почему-то лопнет, даже если Эйвон все-таки окажется шарлатаном. Сверх всего, Си-Джи успел разобраться в цикле работы генератора и понять, что после полного использования машинки в ней остается 90% исходного циркония. Можно переплавлять и пускать в дело снова. Си-Джи твердо знал, что едва появится спрос на чистый металлический цирконий, как промышленность начнет наращивать мощности и через год-полтора этой штуки будет предостаточно, хотя производство хитрое, многоступенчатое и зверски дорогое. Ничего, думал он, когда понадобится выплавлять десятки тысяч тонн, производство изрядно подешевеет…

Оставим, однако, производственные детали в стороне. Они интересны только специалистам, а главное — не в них пружина истории ЭИ, Эпохального Изобретения.

Люди — вот кто двигал эту историю, любимые творения Божьи — шустрые млекопитающие, не ведающие, что творят. Они и сами не заметили, как понастроили вокруг себя целые эвересты разных разностей — век за веком, тихой сапой — умники что-то придумывают, а те, что поглупей, сооружают это «что-то», а уж за ними находится кому поиграть с построенным и ездить на нем, либо летать, либо пахать, либо продавать — но покупают это все вместе, хотя и каждый сам по себе. А теперь они готовили — при означенной расстановке сил — величайшую революцию в истории придумывания, сооружения и, главное, докупания и продаваяия придуманного.

Умник не выходил из дома, вернее, из гаража, превращенного много лет назад в лабораторию. Нелл туда не заходила из принципа и представления не имела, что делает Берт в гараже. С того дня, когда он вернулся из Нью-Йорка и преподнес ей платье, Нелл не учинила ни одного скандала, потому что состояние Берта было ей совершенно непонятно. Например, он перестал прикладываться к бутылке — невероятное событие. Зато по вечерам, покинув гараж, утыкался в книгу, притом не в научную, как было прежде, — заполненную формулами, — а в обыкновенную, ну, не совсем обыкновенную на взгляд Нелл, поскольку Умник теперь выбирал только испано-язычные книги. Наконец, он купил собаку — да, да, собаку, и это Берт, законченный эгоист, который органически не мог заботиться ни о ком, кроме себя! Он съездил в торговый центр Хоуэлла и привез большую взрослую собаченцию рыже-золотой масти по кличке Лойер. Добродушный и унылый пес, потерявший прежних хозяев в автомобильной катастрофе, Лойер, ни минуты не колеблясь, назначил Умника высшим существом и стал обитать в гараже — но только в то время, пока там сидел Умник. На ночь пес перебирался в дом и спал у кровати хозяина. Первые две ночи это раздражало Нелл: ей было неловко при собаке выть в момент кульминации, а выла она до того громко, что сама себя называла сиреной. Она боялась, что Лойер начнет подвывать. Однако пес не обращал ни малейшего внимания на человеческие развлечения, и Нелл успокоилась — тем более что теперь у нее был в заначке новый сюжет для скандала: убери, мол, эту скотину, а пока не уберешь, не дам тебе сзади, сукин ты сын!